100 лет назад в Шахтах развернулись гонения на церковь

  

Начали с малого

В Шахтинском уезде (Донецкой губернии) с 1922 года действовала специальная комиссия по закрытию церквей при Отделе управления Шахтинского окружного исполнительного комитета и его подотделе, который назывался Ликвидкомом.

К этому времени в Шахтинском округе были закрыты домовые, тюремная и некоторые рудничные церкви. В 1920 году закрылся «сам по себе за отсутствием верующих» храм на 2-м Госруднике (бывший РОПиТ). А 10 ноября 1922 года постановлениями Союза рабочих 1-го Госрудника (бывший Парамоновский) были закрыты  православный храм и молитвенный дом евангелистов. Где находились последние два объекта, сейчас трудно сказать, но в документах по ликвидации храмов они упоминаются.

Крупные храмы до поры до времени трогать опасались, боясь народных волнений (о чём стало известно из рассекреченных бумаг НКВД столетней давности).

Первые годы советской власти на Донской земле были неспокойными — сказывались последствия гражданской войны, когда город занимали то красные, то белые.

Стараясь придать своим действиям законность, в 1923 году Ликвидком издал указ об обязательной регистрации уставов религиозных общин. Те общины, которые не предоставили в срок свой устав, считались «распущенными», а их имущество должно было быть передано в Совнархоз.

Общины регистрироваться не торопились. Власти сделали ещё одно предупреждение. Только после этого, так и не дождавшись от общин уставов, Лидвидком принялся закрывать храмы покрупнее.  

Работа агитпропа

Закрытие главного городского храма – Петропавловского собора — вызвало бурный протест среди горожан.

24 сентября 1923 года вокруг собора собралась «большая масса верующих» с требованием открыть собор. Инициативные верующие отняли у сторожа ключи, отперли храм, и стали звонить в колокола. На звон колоколов сбежалось около 500 – 600 человек.

В результате губернский Ликвидком продлил регистрацию ещё на один месяц. При этом 30 сентября оттуда пришли две шифрованные телеграммы, где сообщалось, что уставы религиозных общин условно утверждены, церкви можно открывать, «изыскав путь, гарантирующий престиж власти».

И всё же, в 1923 году были закрыты: Макариевская церковь, построенная в 1893 году на средства углепромышленника Ивана Семеновича Кошкина; молитвенный дом в хуторе Власово-Грушевский; Николаевская церковь хутора Власово-Аютинского.

Кроме этого была развёрнута мощная антирелигиозная пропаганда. Молодёжи читались лекции развенчивающие священное писание, ставились театрализованные постановки, в которых дискредитировалась вера и священнослужители.

С января 1923 года в округе проводились комсомольские Рождество и Крещение, сопровождаемые обильным чтением антирелигиозных лекций и театрализованных постановок.

На руднике «Мировая Коммуна» помимо комсомольского рождества в январе 1923 г. «устраивались при содействии ячейки комсомольские святки».

14 февраля 1923 г. на заседании бюро Шахтинского Укома КПУ т. Жуковским была объявлена война иконам. Коммунистов обязали в недельный срок вынести иконы из своих квартир. Чуть позже «борьба с иконами» вошла в план работы Шахтинского агитпропа (агитация и пропаганда) на февраль–март 1923 года.

В марте Бюро шахтинского Окркома КПУ приняло постановление: сжечь снесённые иконы в присутствии рабочих на заводе. К предпасхальным дням 1923г. была приурочена кампания за отмену воскресенья как выходного дня. С особым размахом в том году в Шахтинском уезде была проведена «комсомольская Пасха».

 

На фото: В декабре 1922 года вышел первый номер всесоюзной газеты «Безбожник».

И смех, и грех…

В газетах печатались заметки о непотребном поведении священнослужителей, которые обязательно сопровождались иллюстрациями. Чаще всего священников изображали смешными и распутными, но иногда доходило до обвинений в шпионаже.

Вполне реальная история с участием двоих священников небольшой церкви в селе Ганкино Константиновского района была напечатана в городской газете «Красный шахтёр» в 1925 году.

Батюшки не поделили приход. На общем собрании верующих это соперничество вылилось в скандал. Священник Соболев, желая подмочить репутацию своего соперника – священника Яновского, обвинил того в прелюбодеянии с просвирней – монашкой Матрёной, называя гражданку Воробьёву свидетельницей. Мать Матрёны, присутствовавшая там же, схватила Воробьёву за руку и потащила к иконам, чтобы та поклялась.

Яновский не замедлил ответить Соболеву: «А ты бегаешь к Кочетихе, и даже как-то забыл у неё свой халат». Кочетихой селяне звали гражданку Воронину. В качестве доказательства правдивости своих слов Яновский указал на юбку Ворониной, которая якобы была сшита из того самого халата.

И хотя в газете о том не писалось, но можно предположить, что враждовавшие священники относились к разным церковным ориентациям. Органы советской власти достаточно часто передавали храмы от общины одной ориентации другой и обратно.

Новые раскольники

Дело в том, что в 20-е годы ХХ века в самой церкви произошёл раскол. По инициативе священника А.И. Введенского началось движение «обновленческой церкви». Обновленцы были лояльны к советской власти, и в прямом смысле её воспевали, произнося: «Многая лета благовернейшему Совнаркому», заменяли кресты на могилах красными звёздами. Развешивали в своих церквях лозунги: «Обновленческая церковь есть форма коллективизации народного духа на началах религии», «Разными путями, но мы идём к одной цели – Царствию Божию – социализму на земле».

Бывали случаи, когда храмы из Покровских переименовывали в Пролетарские и даже перекрашивали в красный цвет.

Шахтинские обновленцы подобного рвения не проявляли, однако до поры до времени были поддерживаемы советской властью, потому что внутрицерковный раскол ослаблял позиции православия, не вписывавшегося в атеистическую картину молодого советского государства. 

 На фото: Собор Покрова Пресвятой Богородицы (Покровский собор) –  кафедральный собор Шахтинской епархии Русской православной церкви

Петропавловский собор

Информационная война с церковью принесла свои плоды. Петропавловский собор закрыли в ноябре 1929 года, избежав былых протестов.

В сообщении Шахтинско-Донецкого окружного административного отдела по вопросу закрытия Петропавловского собора в г. Шахты от 30 апреля 1929 года говорится: «§4 Инструкции НКВД и НКЮ от 19/VI-23г. гласит, что закрытие церквей может производиться: 1) Если в данной местности ощущается острый недостаток в помещениях для жилищных, санитарно-медицинских или культурно-просветительных целей; 2) Если закрытие церквей требуют трудящиеся массы, – в данном случае на лицо имеется и то и другое».

Конфискованные ценности были описаны и отправлены в Москву. Среди них было: лома серебра 21395 граммов; серебряных изделий 7420 граммов; золотого лома 33 грамма; две иконы с ценными камнями в футлярах и риза с иконы из жемчуга весом 50 граммов.

Почти сразу после закрытия местные активисты попытались спасти храм, устроив в нём музей, но средств на его содержание не нашлось, и в 1930 году Петропавловский собор разрушили до основания. Известно, что кирпичи пошли на отмостку двора городской инкубаторской станции на ул. Шевченко (бывший железоделательный завод Карла Поппа).

Покровский храм закрыли и частично разрушили в 1933 году. Лишив церковь купола, в её стенах устроили трамвайное депо. Сегодня храм восстановлен и является духовным и административным центром Шахтинской епархии.

Дольше всех из трёх крупных городских храмов продержался Александро-Невский, однако ныне от него не осталось и следа. Сегодня на его месте расположен корпус ШахтНИУИ.

При подготовке статьи использованы архивные материалы ГКУ РО «ЦХАД в городе Шахты Ростовской области».

Подготовила Александра ЗАЙЦЕВА в рамках проекта «Донской край — регион возможностей 

На гласном фото: Цветник Александро-Невского храма, 1949 год..

»