По следам эпидемии: как детей из Шахт коснулась вспышка ВИЧ-инфекции в конце 80-х годов прошлого века

Недавно в прокат вышел сериал о вспышке ВИЧ-инфекции в СССР "Нулевой пациент". Признаюсь, мне смотреть сериалы скучно. Тем более российские. Они ассоциируются с плохой игрой актёров, сюжетом про супружеские измены и превратности судьбы. Но узнав, что моя интеллектуальная подруга, «проглотила» «Пациента» за один день, решила рискнуть. И не прогадала. История захватила и побудила узнать о теме больше.

Сюжет эпохи

В сериале рассказывается, как в детской больнице города Элисты произошло небывалое — у 75 детей  обнаружили ВИЧ. Следует пояснить, что в то время (1988 год) вирус был мало изучен. В СССР считалось, что заразиться могут только асоциальные люди — проститутки, которые имеют множество половых связей, наркоманы, пользующиеся иглами без стерилизации и гомосексуалисты. Такие люди в Союзе конечно не проживали, они были где-то там, за рубежом. Соответственно и СПИД мог быть где угодно, но не в девственно-чистом во всех смыслах СССР. В стране не отрицали, что болезнь «просачивается» к нам через людей, посещавших Европу или Африку, но это единичные случаи. Поэтому заболевание 75 детей в отдалённом от центра районе стало трагическим шоком. Главный вопрос — как такое могло случиться? Герои на протяжении всего сериала пытаются на него ответить и найти нулевого пациента, с которого началось заражение. Расследование держит в напряжении. В сюжет вплетены судьбы людей — от простых санитарок до кгбшников. Показана жизнь районной больницы с кафельными процедурными, московской богемной тусовки и чиновничьей верхушки того времени. Приятно смотреть на улицы и интерьеры квартир, через них узнавая эпоху.

Эхо трагедии

После финала сериала (раскрывать не буду, чтобы не испортить вам просмотр) тему не хотелось отпускать и я вбила в поисковике «ВИЧ Элиста». Оказалось, что коллеги-журналисты славно потрудились на этом поприще, видимо так же как и я вдохновлённые сериалом. Встречались интервью с родителями заражённых тогда и умерших от ВИЧ детей. Мамы и папы рассказывали как их дети болели и уходили из жизни, родные боялись пожать руку и обрывали всяческое общение, а соседи требовали выселения. Помимо душевной боли, были и материальные трудности. Денежные компенсации получили не все семьи, борьба за выплаты в Элисте продолжается до сих пор.

После прочтения интервью очередь дошла до самой известной интернет-энциклопедии. В глаза бросилась строчка:

Значит ВИЧ-история коснулась и шахтинцев, подумала я. Касание оказалось намного ближе — она затронула даже мою семью.

Старшая сестра в 1988 году после отдыха на Дону попала в детскую инфекционную больницу Шахт. Провела там несколько дней, оправилась и выздоровев вернулась домой. Это так бы и осталось незначительным эпизодом жизни, если бы через три месяца к маме не пришла медсестра со словами: «В больнице, где лежала ваша дочь, детей заразили СПИДом. Девочке нужно сдать кровь». Анализ взяли, через неделю пришёл отрицательный ответ. Но эту неделю ожидания мама до сих пор вспоминает с ужасом.

Редакции удалось узнать, что сведения о заболевших в городе Шахты не аккумулировались, а передавались сразу в Минздрав СССР, поэтому узнать сколько было заражённых в городе не представляется возможным.

На острие

В то время на передовой борьбы с новой опасной болезнью находился заведующий детским инфекционным отделением Юрий Ерошенко. Мы пообщались с известным и опытнейшим врачом города Шахты, расспросив о вспышке заболевания в конце 80-х годов.

- Много ли было детей, заражённых ВИЧ в нашем городе в 1988-1989 годах? Правда ли что к нам перевозили пациентов из Элисты?

- Статистических данных у меня нет, мы занимались не анализом болезни, а лечением детей. Где бы они не заразились, в какой бы форме не болели - поступали к нам, в детскую инфекционную больницу. Я собирал анамнез, в отделении  постоянно находился эпидемиолог, который подробно беседовал с родителями, родственниками больного, пытаясь проследить путь заражения. Выяснялось, что заболевшие либо проходили лечение где-то, либо им переливали кровь, либо кололи иммуноглобулин (лекарственный препарат, получаемый из донорской крови — прим.ред.).
- В этот период был заметен скачок заболеваемости?
- Увеличение заболевания в то время началось за рубежом. Затем в России в Питере, Москве, Ростове, других городах стали фиксироваться случаи заражения. 
- Как вы думаете, что стало причиной распространения инфекции?
- Неестественные половые контакты, массовая сдача крови и её переливание без проверки на ВИЧ. Гомосексуализм, наркомания дали мощный толчок к развитию заболевания.
- Почему вспышка произошла именно в Элисте?
- По собственному опыту скажу, что Элиста ещё в 60-х годах была источником заболеваний крови. Когда я проходил практику в институте акушерства и педиатрии, из Элисты часто доставляли детей с лейкозами. Для лечения анемии в то время применялись препараты крови, практиковались прямые переливания — от донора ребёнку, на ВИЧ в то время доноры еще не обследовались. Возможно в той больнице не успели получить одноразовые шприцы. Что-то из этого могло стать причиной.
- Когда к вам стали поступать больные с новым диагнозом, вы знали как их лечить?
- Как только мы столкнулись с инфекцией, Минздравом были разработаны протоколы лечения, ими мы и руководствовались.
- Какие меры принимались, чтобы не допустить распространения ВИЧ?
- Усилился контроль над получением одноразовых систем и шприцов. В своём отделении я несколько раньше применил одноразовые шприцы, потому что инфекционная больница — это повышенный риск. Существовал контроль размещения больных в отделении, строгое соблюдение правил обработки инструментов, помещений, личной безопасности. Мы работали с ВИЧ как с особо опасной инфекцией.
- Было страшно заразиться?
- Вопрос о страхе никогда не стоял, работники следовали инструкциям, маски, перчатки, все средства защиты у них были индивидуальными. И хоть мы непосредственно работали с ВИЧ, никто из персонала и детей не заразился. За этим следили работники санэпидемстанции.
- Как общество восприняло неизвестную болезнь?
- Узнавать как общественность была настроена к новой инфекции, мне было некогда, я занимался лечением. С родителями больных контакт был хороший, и мы и они были заинтересованы, чтобы дети выздоровели, поэтому все наши рекомендации по лечению выполняли, спорных моментов не возникало.
- Вас не просили утаивать появление ВИЧ, чтобы не сеять панику?
- Нет, наоборот, горздравотдел, санэпидемстанция, администрация города  проводили "круглые столы", рассказывали населению, чем опасен ВИЧ, как им можно заразиться, какова профилактика заражения. Всё это снималось телевидением, а затем транслировалось в массы.
- Вам известна судьба, заболевших в тот период детей? Они живы?
- Я наблюдал одного молодого человека, когда он заразился, ему было 11 лет, потом он приходил уже 22-летним парнем. У него были лишь отдаленные симптомы, самочувствие вполне нормальным. Девочки, заболевшие в то время стали мамами. Знаю, что государство оказывало социальную помощь семьям заболевших детей в полном объёме.
ВИЧ-инфекция не исчезла, она продолжается. Вспышек нет, но заболевшие есть, так как причины её развития гомосексуализм и наркомания существуют.

От редакции

Как я и думала, завеса тайны над заражением детей ВИЧ-инфекцией ещё плотна, хотя с того момента прошло уже более 30 лет. Одна из свидетельниц тех событий, отказавшаяся дать интервью, сказала: «Зачем лезть в прошлое? Об этом больно вспоминать тем, кто пострадал  и совершенно неинтересно тем, кого это не коснулось. О проблеме ВИЧ надо говорить в контексте современного мира». С последним я согласна, но узнать об опасной инфекции можно не только из медицинских буклетов. Сериалы и статьи, возможно более эффективно предостерегут от ВИЧ.

Фото из архива редакции, снимки использованы для иллюстрации. Фото Юрия Ерошенко предоставлено администрацией г. Шахты.