Шахтёрский бунт 1923 года – малоизвестные факты

100 лет назад на центральных улицах города Шахты граждан избивали нагайками и слышалась стрельба.

Немного о причинах 

В конце октября 1923 года на 1-м Госруднике (до революции парамоновский «Елпидифор», а впоследствии шахта им.Артёма) начались народные волнения. Терпению шахтёров пришёл конец. Дело в том, что когда-то крупный и хорошо оснащённый рудник стал приходить в упадок. Сказывались последствия гражданской войны. Механизмы ломались, а ремонтировать их не получалось, так как не имелось необходимых деталей. Вследствие этого снижалась производительность труда, а с ней и заработки шахтёров. Кроме того, была жесточайшая нехватка квалифицированных рабочих. Из-за этого издали указ, запрещающий шахтёрам увольняться. Труд был каторжный, оплата маленькая. Шахтёры начали разбегаться с рудников, но их ловили и наказывали как трудодезертиров – штрафовали и отправляли на несколько месяцев в трудармию. На бывшем парамоновском руднике оставалось много тех, кто в своё время «делал революцию». Среди них большевик – Капустин. Именно его бунтовщики избрали своим предводителем. 

Требования и намерения 

Активистами  была составлена «декларация», где в 12 пунктах рабочие предъявили свои требования, среди которых были: своевременная выплата зарплаты, прекращение бесчисленных вычетов из заработка, улучшения жилищных условий, удаление некоторых коммунистов, предоставление права выбирать на собраниях тех, кого желают рабочие, а не по указке партии, прекращение «сыска». «Декларация» заканчивалась требованием дать ответ в 24 часа. По истечении этого времени шахтёры отправились на собрание, чтобы узнать ответ. Прибывшая делегация от Всероссийского союза горнорабочих и не собиралась давать ответ на «декларацию». Вместо этого начался доклад на тему международного положения. Докладчика перебили и потребовали выступить Капустина. Представители союза горнорабочих ретировались, вышло из зала и начальство рудника, а взошедший на трибуну Капустин был встречен бурными овациями. Он заявил, что нынче «не власть советов, а власть кучки подлецов и мерзавцев, жрущих, пьющих и грабящих народ»! Он призвал установить действительную власть советов. 
Естественно, подобные заявления не могли остаться незамеченными работниками ГПУ (Государственное политическое управление при Народном Комиссариате Внутренний Дел). Не сразу, но Капустина арестовали. После этого шахтёры по-настоящему взбунтовались. На территории рудника тревожно взвыли гудки, горняки бросили работать, требуя отпустить Капустина. Власти ответили отказом и пригрозили наказать, если шахтёры не приступят к работе. Те в свою очередь заявили, что не выйдут на работу пока не выпустят Капустина. Рудничная охрана была разоружена, шахтёры выставили своих дозорных. Так прошла ночь, а наутро несколько тысяч шахтёров с красным знаменем отправились в центр города. Рабочие несли плакаты с требованиями свободы слова и отмены смертной казни. По пути к ним присоединялись рабочие с семьями с других рудников. Количество демонстрантов выросло до 10 тысяч человек.  Они шли и пели революционные песни. У здания ГПУ они потребовали выпустить Капустина, в противном случае грозили сделать это силою. В ответ послышались выстрелы, и чекисты стали разгонять людей нагайками. Красное знамя было прострелено, несколько человек ранено и жестоко избито. Демонстранты потеряли свой боевой настрой и разбежались по домам. В ту же ночь сотрудники ГПУ обезвредили шахтёрскую охрану, взяли рудник под контроль, а наиболее активных протестующих арестовали. 

Развязка 

Вскоре на рудник прибыл Николай Крыленко, заместитель наркома юстиции РСФСР и старший помощник прокурора РСФСР. Произошедшее он объявил вражескими происками, а тех, кто выкрикивал с места: «Что будет с Капустиным?» и «За что нас били нагайками?» попросил выйти показаться, чтобы доказать, что это правда. Шахтёры предпочли остаться на своих местах. Что стало с Капустиным не известно, но уже в конце ноября в газете «Красный Шахтёр» рапортовали о своевременной выплате зарплаты и удовлетворении других насущных нужд шахтёров. Предыдущие выпуски газеты за период, когда в городе происходили волнения, отсутствуют. Не прочтёшь о них и в книгах, напечатанных в советское время. Упоминания об этих событиях есть в эмигрантской прессе. С тех времён сохранилась фотография, сделанная с аэроплана. На ней видны людские потоки в центре города. Через 5 лет Николай Крыленко вновь будет иметь дело с шахтинцами, он станет обвинителем в «Шахтинском деле». 

Автор Александра Зайцева